История, описанная в этом рассказе, основана на реальных событиях, участницей которых я стала два года назад.
———————————
Табличка с надписью «Начальник УТКПГК ФРГМ» пошатнулась, шлёпнула по двери и поплыла вглубь кабинета. Дверь открылась и в неё широко шагнула психолог Алина. Правая рука грела в кармане шерстяной кофты телефон с включенным на всякий случай диктофоном, а холодная левая держала заявление.
Алина вела холодную войну с начальником конторы, в которой она два месяца арендовала кабинет. А на кабинете этом давно было пора заменить табличку «Психолог» на «Холодильник № 666». И если вам надо было не решить свою проблему, а заморозить, то психолог гостеприимно указал бы вам на кресло.
Начальник не считал нужным запускать котельную, чтобы отапливать помещение. Ноябрь уже брызгал снегом на полысевшие деревья и хрустел заморозками. И Алина пошла: прояснять, выспрашивать, обращать внимание, акцентировать, просить, рассказывать, а после – уже и требовать.Прилизанная серовласая голова начальника улыбалась ей керамическими зубами напевая:
— Всё отлааадим-почиииним-затооопим-согрееем вас. Пару дней, душа моя, недельку – максимум, — выпроваживал начальник доверчивого психолога, подталкивая горячей ладошкой в спину.
На плечах Алины повисла третья кофта, а стройные ноги облачились в «бабушкинские» колготки. Без брызгалки для горла она не выходила из дома. Телефон Алины всё чаще принимал послания:
“Я к вам записана на завтра. Но не приду. Холодно у вас очень. Давайте продолжим, когда затопят…”.
Вера в тёплое будущее разбилась после того, как Алина спустилась в подвал к остывшему сердцу котельной. Мужик, завёрнутый в бушлат и безразмерные валенки, заудивлялся через тучу папиросного дыма, который выделялся из него, словно из дракона:
— Барышня, чего тебе? Ещё и на каблучищах таких припё… пришла.
— Здравствуйте. Я разузнать хотела. Начальник говорит, что здесь у вас поломка. Долго всё это как-то. Отопительный сезон начался полтора месяца назад. Сил уже нет мёрзнуть. Деньги я плачу за отопление, а услугу не получаю. Когда затопят?
Дракон невесело заулыбался правой стороной лица:
— Хм! Поломка. Нет тут никакой поломки. И не было. Исправно всё. Экономный наш босс. Понятно?
Куда уж яснее.
— Спасибо. За информацию, — Алина одёрнула полу кофты №3 и, спотыкаясь о ямки в бетоне, вышла.
Теплый воздух владений начальника, пропитанный наглостью и запахом кожаной мебели, злил ещё больше. Не дожидаясь, пока прилизанная голова поднимется над компьютером, Алина стала забивать, как гвозди в паркет, заготовленные фразы:
— Я разрываю с вами договор. Досрочно. Я консультировалась с юристом и требую возврата денег за оплаченное отопление, которое было мне не предоставлено. Любая проверка докажет. Вот заявление. Подпишите. Пожалуйста.
— Да пожалуйста! Да нет проблем! — начальник резко крутанулся на стуле и выдрал заявление из холодной руки психолога.
Он шумно черканул подпись и снова уткнулся в монитор.
— Всего хорошего! И знойной вам зимы! – капнула кислотой Алина и хлопнула дверью, расстегнув верхнюю пуговицу кофты №1.
Жарковато стало. «Обошлось без конфликта», — Алина выдохнула уже в нелюбимом кабинете. Ей опять придётся занырнуть в мутный мир аренды. Первая атака захлебнулась… Но не в её характере было сожалеть о том, что завершилось или не случилось. «Значит, не моё место».
Между приёмами клиентов, написанием статей, учёбой в аспирантуре, топтанием у плиты, уборкой, деланием уроков с третьеклашкой, поездками на детские тренировки и к репетитору по математике, Алина иногда выходила на променад вечерами с подругой.
— Вот здесь наша англичанка сняла кабинет недавно, — подруга Маша повела рукой в сторону розового четырёхэтажного дома.
Внешне здание отличалось от современных офисных. Как будто время, пробегая мимо, обняло его заботливыми лапами и за 50 лет не подпустило ни одного человека с ведром побелки и малярной кистью. И только столпотворение табличек над входом: «Нотариус», «Фотостудия», «Полиграфия», «Тур фирма» кричало про офисную жизнь внутри.
Ровно в 10.00 следующего утра, в строгом костюме винного цвета и с документом, удостоверяющим личность, Алина сидела напротив владычицы всея кабинетов в аренду — Гертруды Герберовны Калач. В помещении было тепло. «Неужели завтра я буду сидеть на работе в блузке!» — в желудке замурчало.
Гертруда Герберовна Калач стояла… Одну минуточку. Скажу вам по секрету – Алина тут же сократила её имя до Ге. Ге. И, ей-Богу, так будет сподручней для всех нас.
…стояла, облокотившись на стенку, и разглядывала новоявленную посетительницу сквозь прищур. Высокая худощавая фигура Ге. Ге. была одета в боты, забрызганные побелкой, растянутые рейтузы, грубый свитер до колен и кожаную короткую косуху. На голове краснела вязанная шапка с вышитым оленёнком и огромным помпоном. На лице слились в симфонии жизненный опыт и неаккуратный макияж.
— Значит, вы психолог… Я тоже интересуюсь психологией, — с видом кандидата наук Ге. Ге. присела.
— Да, это очень полезно для понимания себя и жизни, — поддержала интерес Ге.Ге. Алина заготовленной фразой, которой она отвечала на подобные высказывания. – Я бы хотела снять у вас кабинет. Есть такая возможность?
— Эммм… Кабинет, значит. А как вы про нас узнали? — Ге. Ге. не торопилась выдать информацию и как будто не радовалась готовенькому клиенту. — А где вы раньше принимали? Почему ушли?
— Как узнала? Просто мимо проходила и заглянула. А раньше – на Цветочном проспекте. Там не топили. Представляете?
— Какой ужас! О, у нас тепло, как в Каирский полдень! Вот видите, я даже окно приоткрываю, — оживилась Ге. Ге. и первый раз заулыбалась. – Вы не смотрите на меня так! С этими ремонтами бесконечными я даже одеться прилично не могу. Сейчас коридор на четвёртом белим. Так дорого всё, ой, так дорого!
— Да что вы! Понимаю. Рабочая одежда, — улыбнулась в ответ Алина. — Так что, у вас есть свободные кабинеты? – Алина уже чувствовала себя так, будто уговаривает.
— Нууу… — Ге. Ге. вытянула губы и спрятала голову в плечи, — есть тут у меня… А покажите-ка свои документы. Пожалуйста, — вдруг выстрелила она, страшно выпучив глаза.
Ге. Ге. закончила шуршать и резко встала. Помпон вяло колыхнулся.
— Ну я не знаю. Пойдёмте, покажу кабинет, — почти шёпотом произнесла она с такой интонацией, словно только что сотворила сделку с собственной совестью.
Алина сгребла бумаги, подхватила пальто и засеменила за широко шагающими ботами.
Ге. Ге. отперла деревянную дверь со вставкой из матового стекла. Пусто. Чисто. Светло. Тепло. Алина с недоверием метнулась к батарее и одёрнула руку. То что надо! Моё.
— Вам нравится? Подходит вариант? – Ге. Ге. заглянула в разрумянившееся лицо психолога.
— Да. Беру, — Алина сдерживала радость, наступая на неё каблуком практичности. Это было необходимо, чтобы хозяйка, учуяв пищащее желание клиента, не задрала цену.
— А почему именно этот кабинет? – Ге. Ге. воткнула руки в острые бока.
Алина растерянно повела взглядом по стенам:
— Так вы же сами… и… других вари…
— Ой, что это я! Сама же! Совсем заработалась, — Ге. Ге. попятилась к выходу.
Ещё минуту Алина стояла, как задутая в стекло, а потом стала планировать переезд.
Договор — оплата — мебель — грузчики — загрузка — разгрузка галопом проскакали за несколько часов. И вечером психолог Алина уже колдовала веником в своём новом пристанище.
Заструилась привычная рабочая жизнь. Молодой мужчина в джинсах и свитере плачет:
— Я будто проваливаюсь в сон… каждый раз… когда она меня об этом просит… А потом… Ррраз! Вспышка! – он резко вскинул руку, топнув ногой.
Алина вздрогнула. Боковой взгляд зацепился за что-то красное, мелькнувшее за матовым стеклом входной двери. «Показалось».
— Она умеет так всё вывернуть, что…, — продолжал клиент, прикрыв глаза.
Алина уже не могла не смотреть на дверь. Красное прилипло к стеклу и… там же прорисовывалось ухо. Ухо. Шапка? Ге. Ге.? Подслушивает?! Бред какой-то… Сердце заколотилось в горле. Слова клиента гудели, как через закрытое машинное окно. А все внимание Алины сыпануло на пол, словно бисер с оборванной нити.
Этому должно было быть какое-то объяснение. Должно, должно! По дороге домой Алина судорожно его искала: «Возможно, Ге. Ге. что-то перепутала. Или. Ей нужно было со мной поговорить по документам, и она ждала под дверью, пока закончу. Да, но ухо…».
Прошло два дня. Во время одной из вечерних консультаций шапка совершила налёт на святыню, нарушив комфорт клиентки и устойчивость психолога. Два раза стукнула костяшками в дверь, и, не дождавшись ответа, ворвалась в кабинет:
— Здрасьте, извиняюсь. Алина Викторовна, а можно… — Ге. Ге. глупо улыбаясь, причёсывала клиентку взглядом и бегло измеряла глазками кабинет по периметру и обратно, выискивая что-то.
— Витальевна, — поправила Алина Витальевна, выталкивая бедром налётчицу в коридор. – Я работаю и не могу отвлекаться во время сессии с клиентом! Это исключено! И я вас предупреждала о специфике моей работы! — орала шёпотом Алина оленёнку на шапке.
— Ой, простите, ой, — Ге. Ге. трусила каким-то несрочным договором, который надо было подписать, подпрыгивала и пытаясь ещё что-то разглядеть сквозь матовое стекло кабинета.
Алина стала закрываться изнутри.
Дальше происходило странное. Ге. Ге. не раз подлавливала Алину в длинных коридорах, появляясь из темноты. Она хватала её за руки влажными пальцами и нашёптывала потрескавшимися губами, озираясь: «Уходите? Вернётесь ещё?», «А сколько у вас клиентов сегодня? Завтра?», «А что вы делаете, когда не на работе?». Четыре раза Ге. Ге. приносила ей договор, в котором выправлялись пункты, стремившиеся по своей законности к уровню святости. Приклеенное к стеклу ухо, похожее на размазанную жвачку, стало привычным аксессуаром.
Ясно – шапка следит за психологом.
Алина решила поговорить.
Случай поговорить нарисовался утром, вместе с Ге. Ге., которая проскользнула в кабинет. В два прыжка оказалась возле дивана, с ловкостью белки откинула створку, занырнула вовнутрь по пояс, и стала шарить рукой. Алинин голос лязгнул:
— Что вы делаете!
Ге. Ге. хлопнула створкой и шлёпнулась в кресло.
— Алиночка Викторовна, — заныла она.
— Витальевна.
— Витальевна. Простите, но я должна у вас спросить, иначе я сойду с ума…, — она вытянула ноги и медленно сняла шапку, обнажив жиденькую причёску. Глаза выписывали зигзаги по стене. – У вас здесь есть камера или жучки?
Алина удивилась тому, что не удивилась: «Шизофрения? Мания преследования? Синдром навязчивости? Похоже, этой женщине нужна помощь. А может, уже что-то принимает».
— Нет у меня записывающих устройств. Моим клиентам это бы не понравилось. Я работаю честно. Гертруда Герберовна! Вы задаёте странные вопросы. И я замечаю, что вы сильно напряжены на мой счёт, — Алина набрала воздуха в лёгкие и настроилась на длинную душевную беседу…
Ге. Ге. поджала ноги, нахлобучила шапку и протараторила:
— Я ничего вам не могу сказать. Пока что!
Подскочила, исчезла.
Если так будет продолжаться, придётся подыскивать кабинет.
Неделю помпон не появлялся в коридорах. Пропало ухо, будто уборщица отскоблила его во время генеральной уборки. Алина не расслаблялась.
———————————
Перебирая почту, Ге. Ге. допивала вторую порцию кофе. «Электроэнергия», «Налоговая», «Строительный фонд», «Калач Г. Г. Повестка в …». Суд! Кофейная гуща ляпнулась на рейтузы. Она подскочила и стала потрошить конверт трясущимися руками.
Перед глазами Ге. Ге. пронеслись клубки проводов, гора коробочек, компьютеры, всё круглосуточно мигало, как на военном аэродроме. И два парня, на которых татуировок было больше, чем одежды. Когда они арендовали кабинет, в котором сейчас обитала психолог Алина, то род своей деятельности обозначили невнятно. Татуированные работали молча, в кабинет проскальзывали незаметно, с соседями не здоровались. А были они мошенниками, но выяснилось это не сразу.
Ге. Ге. забегала по кабинету. Грешок свой вспомнила — махинацию с неликвидными стройматериалами. Давно затёртое дельце снова замаячило, как прыщ на носу.
Когда мошенники засобирались выселяться, не оплатили аренду за 2 месяца. Ге. Ге угрожала им договором. А они, в неинтеллигентной форме, шантажировали её грешком. От куда узнали только! Мошенники бесшумно удалились, оставив женщину наедине со своими страхами. Пригрозили, что вернутся. Ге. Ге забоялась всего и всех, стала жить с оглядкой.
А тут – психолог. «А вдруг она агентша, засланная мошенниками. Надо выяснить».
Ге. Ге. дочитала повестку и завизжала мужу в телефон: «Юрик, Юра! Их поймали! Меня в суд свидетелем вызывают! Поймали их!».
Выходя из зала суда, Ге. Ге. светилась: «Юр, их посадили».
———————————
Алина расстёгивала на ходу пальто, когда за спиной зазвучало:
— Алиииночка! Витальевна!
На Алину плавно двигалась женщина, которую можно было узнать только по голосу. Длинная юбка колыхалась, обвивая стройные ноги на тонких каблуках. Меховой белоснежный жилет подчёркивал талию и обрамлял улыбающееся лицо. В знакомых ушах поблёскивали камешки. Где шапка? Завитые локоны пружинили в идеальном пучке, украшенном бабочкой.
Ге. Ге. приобняла Алину за плечи. Пахнуло дорогим.
— Милая моя, какая же вы умница! Я слышала о вас хорошие отзывы. Мне приятно наше сотрудничество, — она приблизилась к изумлённому лицу Алины и заговорила на полтона ниже, — через две недельки у меня на втором этаже ребята — айтишники кабинет освобождают. Он гораздо, гораааздо лучше вашего. Цена та же. Заходите, покажу. И так просто заходите, поболтаем о психологии, чайку попьём. Хорошего вам дня.
Алина выронила ключи вслед упорхнувшей фее.
«Пролечилась, наверное».
